Volganet
В прошлом году Общественную палату Волгограда возглавил Евгений Князев, который давно зарекомендовал себя как на редкость деятельный общественник. Для того, чтобы посчитать объединения, в которые входит бывший военнослужащий, не хватит пальцев на руках. Кроме того, Евгений Князев возглавляет ИА «Волгоград» – главное СМИ городской власти. Несмотря на некоторые опасения корреспондентов Volganet, разговор с Евгением Вячеславовичем получился откровенным, почти без полироли…
Золотой юбилей
Volganet: начнём с самого приятного. 1 мая вы отпраздновали золотой юбилей – 50 лет. Программа минимум – дом, дерево, сын – выполнена?
Евгений Князев: Интересный возраст, когда тебе 50. В душе ещё молодой, а тут все напомнили, что уже полвека за плечами. Хорошо это или плохо, много или мало, трудно судить. Но это тот период, когда уже можно оценить, как эти годы у тебя прошли. В свой юбилей я понял, что всё делал правильно. Это показали люди, пришедшие в гости, поздравления коллектива. Я насчитал 600 звонков со всей России. Про сообщения в соцсетях вообще молчу. К вечеру 1 мая у меня свело скулы от того, сколько я улыбался.
У меня очень мощный ангел-хранитель, который мне помогает сходиться с хорошими людьми. Рядом со мной всегда есть те, с кого брать пример, у кого учиться, есть понимание, куда двигаться дальше.
Общественная палата – не рычаг
– А это уже, кстати, настоящее признание! Но вернемся к вопросам. Не так давно вы возглавили Общественную палату Волгограда. Вот об этом вашем направлении деятельности и хочется поговорить? Как говорится, что это за фрукт и с чем его едят?
– Если не вдаваться в уставные вещи, то это общественный орган, главная функция которого – контроль за властью. У России — к сожалению или к счастью — интересная судьба. У нас чем хуже — тем лучше, всё вопреки. И этим мы отличаемся от всего мира.
Когда ситуация стала критичной, у общества возникла потребность в объединении. У власти – потребность в понимании общества, а у бизнеса – понимание течений как в обществе, так и во власти. И такое объединение как Общественная палата должна дать такой синергетический эффект, чтобы наше будущее стало лучше настоящего.
– И все же главная функция у палаты – контролирующая. Нет ли противоречий в том, что вы, с одной стороны, являетесь главным «контролёром», а, с другой, возглавляете рупор властных структур – «Информационное агентство Волгограда», куда входят МТВ и «Городские вести»?
– Я бы сказал, что это не только не мешает, а, наоборот, помогает. Когда ты возглавляешь информационный ресурс, ты знаешь все стороны медали. Когда я пришёл в «Городские вести» из издательского дома «Всё для Вас», мне многое пришлось узнавать заново. «ВДВ» – это коммерческий проект, в котором действуют бизнес-процессы. Здесь же я понял, что органы власти ограничены законами, контрольными и надзорными ведомствами. Они более взвешенно ко всему подходят.
– Законопослушные?
– Да, более законопослушные. Если бизнес более рисковый, он позволяет себе какие-то вольности, то здесь всё жёстко и чётко, всё регламентировано, и поэтому многие вещи простому обывателю непонятны. Когда я работал в «Совете директоров», часто на заседаниях начинали хаять органы власти. Я всегда предлагал выслушать и их сторону, понять, почему власти действуют так, а не иначе. Но диалог шёл очень туго. Но когда ты сам приближаешься к власти, начинаешь понимать, что не всё так просто. Потому сейчас я могу взглянуть на проблему с разных сторон. Возникла проблема, власть её пытается решить, общество реагирует, есть недовольные, потому что многое не получается. Тогда и ищешь золотую середину, которая поможет найти правильный выход из ситуации.
– У Общественной палаты Волгограда есть какие-то реальные рычаги давления на власть?
– Я вот не сторонник таких жёстких терминов – «рычаги давления». Скорее, это рычаги влияния или рычаги взаимодействия. У нас проблема в том, что говорить все научились, а слушать и слышать – почти никто не умеет. Причём это касается как общественников, так и чиновников.
Поэтому нужно организовывать такие площадки, где можно слышать и слушать. И мы немало таких интересных площадок уже провели.
Вот выезжаем с Общественной палатой на дороги, чтобы понять, что происходит. А там, оказывается, тоже не всё так просто. Я говорю: «Ребят, а почему нельзя нарезать «карманов», когда вы дорогу реконструируете? У нас же тотальные проблемы с парковками!». А оказывается, что плановый ремонт дорог – это ремонт только того, что есть в документации. То есть, можно асфальт поменять, бордюры поставить… А нарезать новые «карманы» – это уже совсем другая статья – «Реконструкция и строительство новых дорог».
Чтобы сделать один «карман», нужно полностью изменить документацию и создать новый проект, который стоит больших денег. Для простого обывателя как всё выглядит? Ты катком катаешь, убери бордюр – сделай нам «карманчик». Но для того, кто «карманчик сделает», это грозит тюрьмой, так как это нецелевое расходование бюджетных средств. И таких примеров, к сожалению, очень много.
Новый облик Волгограда
– Не так давно вы проводили круглый стол по теме нового облика Волгограда вместе с властью, бизнесом и архитекторами. Слышала, было жарко?
– Да, баталии по поводу облика города развернулись нешуточные. Самое интересное, что «зарубились» не архитекторы и власть, а архитекторы и бизнесмены. Архитекторы ратовали за красоту и единый стиль, что ограничивает некоторые бизнес-идеи. Бизнесмены справедливо возмущаются: «Почему мы в Москве увидели новый вид рекламы с проекторами на асфальт, а в Волгограде, чтобы такой проект осуществить, нужно минимум 8 месяцев? Архитекторы нас обложили всяким культурным наследием, а мы не можем реализовать свои идеи».
– Какой облик предлагают?
– На самом деле, разный. Архитекторы ратуют за то, чтобы в Волгограде появлялись новые знаковые места. То есть, у нас давно не появлялось чего-то нового, интересного. Они сетуют, на то, что, допустим, в Ростове-на-Дону известный архитектор спроектировал аэропорт Платов, ставший новой изюминкой города. В Перми используют инновационное строительство и возникают новые объекты, которыми в городе гордятся.
А у нас что? Стадион построили, немного инфраструктуру обновили и всё… Кто-то приводит в пример Ворошиловскую «Торгушку» — она последнее из того, что более или менее можно назвать интересным, необычным для Волгограда проектом. Но тоже ведь не архитектурный шедевр.
Много говорилось о том, что застройщики при строительстве новых домов должны предусматривать стандартные места для размещения кондиционеров, делать одинаковое остекление лоджий, чтобы не получались в итоге курятники, когда каждый делает, кто во что горазд. Нужно строить так, чтобы новые жилые комплексы свою изюминку имели, как, например, «Арбат Престиж» или «Бейкер-стрит».
Но чтобы городу развиваться, должны появляться новые благоустроенные территории.
– А что делать со старым? Как быть с серыми, страшными коробками, в которых живёт большинство из нас? Этот вариант не озвучивался?
– В этом плане всё сложно у нас. Старые постройки должны приводиться в порядок за счёт средств капремонта. При этом капремонт должен затрагивать не только «внутренности» дома, но и внешний облик. Но средств для этого недостаточно.
В идеале при капремонте у каждого дома должен появиться свой паспорт: какого цвета он должен быть, как будет вписываться в общую архитектуру… В Волгограде более 1000 многоквартирных домов, из них 80% построены 20-30 лет назад. Поэтому в одночасье такой ремонт не сделаешь, и, в итоге, он растянется на десятилетия. Так что серые страшные коробки нам придётся наблюдать ещё, по всей видимости, долго.
Дороги и памятники
– Вы уже затронули тему дорог. Я знаю, что представители городской Общественной палаты выезжали вместе с дорожниками и чиновниками на ставшее камнем преткновения для автомобилистов круговое движение на Нулевой продольной. Круг сделали по принципу «хотелось как лучше, а получилось как всегда». Теперь там поменяли схему. Ваша заслуга?
– Ну, я не люблю приписывать чужие заслуги. Неудобство этой развязки понимала и власть тоже. Это была экспериментальная схема, на которую с самого начала люди начали жаловаться. С одной стороны, на проспекте Ленина стало легче – число ДТП и пробок значительно сократилось, но Нулевая продольная из-за круга каждое утро и вечер вставала в пробках. С ноября прошлого года мы обсуждали этот вопрос, но зимой дорожником было не до смены схем — то гололед, то снег.
Сейчас же все водоналивные баки убрали и поставили в соответствии с новой схемой. Круговое движение теперь расширили и пробок стало меньше.
– А проезжую часть не будут расширять?
– Пока нет, потому что это попадает под зону строительства новой набережной. Но, насколько я знаю, в процессе там планируется расширение. Но это будет вторая или третья очередь, так что в этом году новой дороги мы не увидим.
– Евгений Вячеславович, как складываются отношения со «старшим братом» — Общественной палатой Волгоградской области?
– Взаимодействие есть, и оно довольно конструктивное. Тем более, что часть серьёзных полномочий находится именно в региональной палате, потому без них нам сложно решать многие вопросы.
– Есть какие-то конкретные примеры, что смогла решить именно Общественная палата Волгограда?
– Ну, скажем так, эти примеры пока очень точечные. Но была у нас одна трогательная история. Ко мне обратились двое молодых волгоградцев – Виктор Вострокнутов и Елена Шефер. Они рассказали, что братская могила воинов Богунского, Таращанского и Донецкого полков 45-й стрелковой дивизии, погибших при защите Сталинграда, находится в удручающем состоянии. Здесь покоятся останки 961 воина, имена 173 человек известны. Надмогильное сооружение, установленное в 1950 году, расположено в Краснооктябрьском районе на пересечении улиц Богунской и Таращанцев.
Я поехал посмотреть на этот памятник. Его состояние действительно оказалось плачевным: по территории горожане протоптали дорожку, вокруг валялись бутылки и окурки. Я переговорил с главой района, тот ответил, что бюджетных средств на ремонт нет. Встретился с главой города. Виталий Лихачёв пояснил, что недавно городу передали порядка 300 памятников в ненадлежащем состоянии. Их ремонт требует значительных бюджетных средств, которых также нет. В этом году город самостоятельно может отремонтировать только 2-3 памятника.
Мы нашли предпринимателей, которые готовы вложить собственные средства в реставрацию. Но навести порядок мешает законодательство. По закону, реставрацией памятников могут заниматься только организации, имеющие специальную лицензию. Просто зайти и отремонтировать памятник нельзя. И в этом случае стоимость ремонта возрастает в разы. Получился замкнутый круг.
Усложнило ситуацию и то, что в конце прошлого года Минкультуры отозвало у фирм все лицензии, чтобы исключить из списка те организации, к работе которых было много претензий.
Но надеемся, что в ближайшее время эпопея с памятником завершится. Михаил Норкин сделал для нас проект по приемлемой цене. Как только решится вопрос с лицензиями, мы сможем приступить к работам. Хотели, конечно, к 9 Мая успеть, но как получилось, так и получилось. По крайней мере, сделали обрезку деревьев, навели порядок.
На работу на велосипеде
– Евгений Вячеславович, в СМИ была фотография, которая запечатлела, как вы вместе с Виталием Лихачёвым едете на работу во время акции «На работу на велосипеде». Это что было — показательный флешмоб или реальное увлечение?
Фото: из личного архива.
– Я очень люблю велосипед! Раньше мог позволить себе ходить в тренажёрный зал, а сейчас работы слишком много, потому времени не хватает. Да и не люблю я тренажёрку: всё статично, пыхтеть надо, целый час крутить педали, ходить с гантелями. Как-то это всё не увлекательно для меня. А тут едешь, глазеешь, девчонки ходят, едешь и получаешь заряд бодрости, физическое и эстетическое наслаждение. Три в одном, наверное. Я сейчас, кстати, и на работу, и с работы иногда на велосипеде езжу.
– Как вам это удаётся? На велосипеде у нас достаточно проблематично добраться из пункта А в пункт Б, мне кажется… Причём такая проблема не только у Волгограда, но и у многих российских городов.
– Пока велосипед в нашей стране – не приоритетный вид транспорта. Но он постепенно набирает обороты. Приятно видеть, что появился велошеринг. Я, честно говоря, скептически относился к этому проекту, думал, что он не будет пользоваться популярностью. Цена, мне кажется, слишком высокая, хотя обещают, что вскоре она снизится.
В выходные тоже наблюдаю, как активно люди катаются на велосипедах. Хотя с велоинфраструктурой пока, действительно, большая проблема. Она у нас серьёзно недоразвита. Есть у нас велодорожки — ну те, что делят пространство вместе с выделенной для общественного транспорта полосой. Раз выехал на такую, но, когда троллейбус меня начал обгонять, стало страшно, свернул. Проблема ещё в культуре вождения автомобилистов. Потому не факт, что нарезка велодорожек на автострадах поможет велосипедисту доехать до пункта Б.
Но, тем не менее, ситуация меняется. Я это могу точно сказать, потому что у меня уже есть свои маршруты. Теперь я свободно могу от ЦПКиО доехать до музея «Россия – Моя история». Да и отрезков, когда приходится слезать с велосипеда, становится всё меньше. Сейчас я уже могу без особого труда нарезать 25 километров без остановки. Постепенно велосипедистов учитывают как вид участников дорожного движения — даже подъём к скверу Пушкина сделали зигзагообразным. Наличие велодорожек учитывается и при строительстве новых дорог.
Безусловно, из Красноармейского района или со Спартановки в центр на велосипеде пока не доедешь. Но центр уже становится ближе к «двухколёсным».
Кстати, в Общественной палате у меня есть активист Михаил Соломонов — вот он рьяный борец за велоинфраструктуру. Постоянно озвучивает новые проекты, и власть его слышит. У него вообще интересный проект, чтобы вся транспортная инфраструктура была ориентирована на человека. Он хочет, чтобы в городе комфортно уживались пешеходы, велосипедисты, автомобилисты, чтобы на остановках были точки Wi-Fi. Надеюсь, когда-то такая комфортная среда перестанет быть мечтой.
– Да вы оптимист!
– Я по характеру оптимист. Думаете, я не знаю о проблемах…
«Пойти в Волгограде некуда»
– А какие проблемы самые проблемные в Волгограде, на ваш взгляд?
– В первую очередь, это благоустройство территории. Пока благоустраивают, в основном, только центр. Но я считаю, что в каждом районе должна быть хорошая точка притяжения, а лучше несколько. Должны быть парки, скверы, красивые дворы.
Человек, когда выходит из квартиры в подъезд, а потом во двор — у него настроение падает. Часто все грязное, разрушенное. Другое дело, когда в подъезде чистота и во дворе красота. Но и от жильцов многое зависит. Все считают, что власти и общественники должны совершать чудеса, а сами идут и бумагу мимо урны бросают или вообще новую урну рушат. Я не хочу сказать, что россияне страдают вандализмом, это не наша национальная черта, она присуща многим… Есть категории людей, которым что ни сделай – всё плохо. Поэтому проблем много.
– Благоустройство – раз… А ещё?
– Было интересно, когда мы с Агентством стратегических инициатив пытались понять, что нужно людям. Вместе с чиновниками городской администрации мы поехали в РАНХиГС встретиться со студентами. Ребята-чиновники своим чиновничьим языком, рассказывая о стратегии развития города до 30-го года, почти укачали молодёжь. Пришлось немножко разбавить этот разговор да по-человечески поговорить с молодёжью. Я так и спросил: «Ребят, а что вам-то нужно? Что мы, взрослые, делаем не так, что вы не хотите жить в городе? Я понимаю, что Волгоград никогда Питер с Москвой не заменит, но смущает, что вы уезжаете в Воронеж, Краснодар, Ростов-на-Дону – такие же города, как у нас. Что мы делаем не так?»
Меня удивило, что они не говорили о зарплате, не говорили о рабочих местах, а говорили о инфраструктуре…
– Некуда пойти?
– Некуда пойти, негде погулять, нет нормальных молодёжных развлекательных центров. Они переживают за будущее детей, с которыми на коляске по нашим дорогам не проедешь. Молодых людей волнует среда обитания.
Если есть среда, то люди уже готовы с чем-то мириться, что-то делать. Поэтому создание нормальной среды – это главная задача. Безусловно, надо и промышленность, и экономику развивать, чтобы люди помимо среды зарабатывали и жили, а не существовали. То есть, такая комплексная задача.
Инвестиционный климат Крайнего Севера
– Читая список ваших регалий, чувствуешь комплекс неполноценности…
– Я сам чувствую, когда мне его зачитывают (смеётся).
– … руководитель экспертной группы Агентства стратегических инициатив, Совет по улучшению инвестиционного климата, «Совет директоров», Инвестиционный совет Волгограда. В общем, много всяких Советов. Но ключевые слова, которые бросаются в глаза, – «инвестиции» и «климат». Как у нас с инвестиционным климатом? Как на Крайнем Севере?
– Тяжело! По разным причинам. Волгоград в постсоветское время был крупным промышленным центром. Он был связан, а предприятия взаимозависимы. С одной стороны, были машиностроительные мощности, судостроительный, тракторный, моторный завод, химкомплекс. Под них были заточены «алюминька» и «Красный Октябрь». Те льют металл, эти берут, гайки точат… Получался замкнутый цикл – всё в одном городе. Потом началось растаскивание, неумелое руководство, всё рухнуло в одночасье. Некоторые активы вывели за рубеж. И теперь мы имеем то, что имеем.
Вот Екатеринбург пошёл другим путём: они полностью обновили производство, перезапустили – и город стал промышленным гигантом, начал разрастаться и удерживается на хороших позициях. У нас, к сожалению, была обратная история.
Сейчас потихонечку начинаем возвращаться к этому разговору: на «алюминьке» запускают производство, появились какие-то надежды на «Красный Октябрь», на «Химпром» заходят китайцы… Надеюсь, все эти движения дадут определённую синергию, потому что без экономики в любом случае никуда. Нет рабочих мест – нет зарплаты, нет зарплаты – нет потребления, малое предпринимательство зависит от потребления.
Предприниматели говорят: «Ребят, а вы нам дайте туристов. Мы ничего просить не будем. И рабочие места создадим, и налоги будем платить». Вот как на Чемпионате мира по футболу было, когда у людей трёхмесячный запас пива закончился через час. Вот к такому нужно стремиться» Ну и, конечно, снять административные и прочие препоны.
Приходил ко мне на днях товарищ-предприниматель — добросовестный нормальный парень, налоги платит, работает. А трудинспекция выписала ему штраф в 50 тысяч рублей лишь из-за того, что в одном документе не были указаны конкретные даты выплаты зарплат. Он говорит: «Ребят, ну вы придите не предприятие, посмотрите, какие я условия создал». «А зачем нам приходить — вот, бумажки есть, вот, минимальный штраф». Хотя можно было для начала предупреждение выписать. Можно же как-то почеловечнее к этим вопросам относиться. Есть у нас такой недосмотр в области, недогляд…
– Это, кстати, большая беда всех предпринимателей Волгоградской области, потому многие бегут из региона в другие. Существует большая проблема с налоговой, которая за просрочку уплаты налогов может арестовать счёт через час, а потом предприниматель не может его месяц открыть. От чего или кого это зависит?
– Всё зависит от людей.
У нас в стране всегда всё зависело от «царя». Не от Путина, я имею в виду (смеётся), а от человека, который на своём месте «правит».
Я думаю, налоговая работает так, потому что есть какие-то установки, кто-то этим процессом управляет. В теории налоговая чётко выполняет требования закона. Но должны быть движения в правильном направлении. Безусловно, есть и бизнес, который уклоняется от уплаты налогов, поэтому недополучает бюджет, недополучают учителя… Получается такая цепная реакция.
Сейчас Агентство стратегических инициатив создало сайт для предпринимателя, где можно описать свою ситуацию. Может, когда обращений станет больше, то на ситуацию обратят внимание те, кто сверху. У нас часто нет фактуры. Мы, к примеру, создали комиссию по налоговой инспекции, она трёхсторонняя: предприниматель, комитет экономики, налоговая. На этой комиссии все примеры разбирают и пытаются решить проблему. Но, к сожалению, очереди не выстраиваются.
– Давайте немного вернёмся к инвестициям. Вы говорили о промышленности, заводах. Но инвестиции – это не только эта часть экономики. Другие регионы хвастаются тем, что к ним приходят инвесторы, создают инфраструктурные проекты, строят торговые центры. Как у нас с этим?
– Тоже проблемно.
– Как заманивать инвесторов?
– Для этого нужно наводить порядок везде, и с налоговой в том числе. Например, владелец компании Grass Михаил Грачёв, который хочет расширить своё производство в Средней Ахтубе, приходил на эфир одной из передач МТВ. Он рассказал, что ему нужны дополнительные мощности электричества. Недалеко стоит подстанция, но подключиться ему не дают. В конечном итоге он купил газогенератор. Но он такое серьёзное оборудование себе может позволить, а другие предприниматели – нет. И отсюда вытекает вторая проблема: в Волгоградской области очень жёсткие энергетики, работать с ними тяжело.
И вот когда к нему обращается его друг с вопросом, стоит ли что-то строить в Волгограде, он сам, местный житель, его отговаривает. Потому что в регионе бизнес встречает массу проблем. Вот это и есть понимание того, что такое «инвестиционный климат».
Когда мы на рабочих группах обсуждаем проблемы подключения к сетям, там происходят настоящие войны! Предприниматели не могут понять, почему до подстанции 20 метров, а подключить их не могут. У энергетиков своя правда: «Ребят, вы подключитесь — у нас упадёт напряжение. Нам нужно строить новую подстанцию, а у нас денег нет». По идее, они тоже логично рассуждают. Но, с другой стороны, вы постройте — мы вам платить будем, вы всё окупите и будете зарабатывать.
И это противостояние длится не один год. Это как с автомобилистами, которые встретились в узком проезде: никто уступить не хочет и оба никуда не едут.
Потому регион и на последних местах в рейтинге инвестиционной привлекательности. Но тут тоже субъективный фактор срабатывает. Положение дел реально оценивают сами предприниматели, и им есть, за что ругать власть. Но палка-то о двух концах. Рейтинг низкий, никто к нам ехать не хочет, потому что у нас все плохо, денег в регион не поступает, развития нет…
В других регионах органы власти с бизнесом коммуницируют, уговаривают: «Ребят, у нас будет выше рейтинг – к нам быстрее придут, принесут денег, и мы с вами что-то сделаем». А у нас сплошная борьба всех со всеми (смеётся).
Почему я позитивный? Потому что это единственный выход для нашего развития. Пока мы не скажем: «Приезжайте, у нас всё хорошо», у нас ничего никогда не изменится. Ну и говорить, конечно, мало, делать тоже нужно. И вот тут должен быть твердый руководитель, который сможет всеми процессами управлять.
За качество отвечаю
– Вы являетесь членом президиума «Совета директоров». Это площадка для крупного бизнеса, на которой он может обсуждать свои проблемы?
– Изначально туда действительно входили представители крупного бизнеса – строители, промышленники. Потом начал подтягиваться бизнес, в том числе, малый и средний. В итоге получилась довольно интересная организация, куда входит порядка 500 действующих членов. Мы ежемесячно собираемся, обсуждаем проблемы, идеи. Часто они выливаются в новые проекты. Например, из «Совета директоров» вышло «Волгоградское качество» – общественное объединение, направленное на поддержку местных товаропроизводителей.
Фото: из личного архива.
– «Волгоградское качество» интересный и уже узнаваемый знак. А действительно ли предприятия получают его честно или по блату наклейки раздаёте?
– Какой блат (смеётся)! «Волгоградское качество» стало не только проектом по поддержке местных товаропроизводителей, но ещё и просветительским проектом. Мы активно работаем с комитетами по образованию города и области, проводим школьные конкурсы. Например, школа выбирает товар, а дети сочиняют про него стихи, частушки, брендируют. Я когда в первый раз пришёл на конкурс к детям, прослезился. Дети ко всему относятся лучше, чем мы, взрослые. И через своих детей родители узнают, что у нас есть своё молоко, мороженое и так далее…
На самом деле у нас много нормальных предприятий, которые умеют и хотят работать и выпускать качественную продукцию. Таким мы и даем свой знак. Но перед этим, естественно, все товары проходят экспертизу. У нас заключён договор с Центром стандартизации и метрологии, который проверяет и сертифицирует продукцию, чтобы мы не облажались (смеётся). А то люди купят «качество» и потравятся. Так что всё честно.
«Я менеджер, а не политик»
– Скоро выборы. Про участие в нынешних выборах губернатора спрашивать не буду. Может, есть другие политические амбиции – облдума?
– Политика — не моё. Я менеджер, а не политик. Я полжизни прослужил в армии, я командир, поэтому моя роль – управлять людьми.
– Вы просто, наверное, как чиновник разговаривать не умеете, чтобы все засыпали?
– Да могу, но не хочу. Точнее говорить по-чиновничьи в совершенстве ещё не научился, но их речь уже понимаю. Я между ними и обществом как сурдопереводчик. И для меня работа с людьми намного приятнее, чем политика. Я знаю, что мне нужен конечный результат, понятный для меня, осязаемый. Может быть, потому что я Телец по гороскопу. Я не могу работать без результата. Я лучше в «танчики» играть буду, чтобы время просто так не тратить.
Да и если все ринутся в политику, где менеджеров брать будем? Кто работать будет?
– Вы сказали, что полжизни были военным. А как как получилось, что военный в прошлом году стал победителем Российского конкурса «Менеджер года-2018»?
— Я и в этом году тоже победил.
Фото: из личного архива Евгения Князева.
А военным меня сделали родители. В 14 лет они отдали меня в Суворовское училище в Уссурийске. Отец у меня военный, служил на Дальнем Востоке. В начале 90-х родители боялись, чтобы я не свернул не в ту сторону и решили узаконить моё «бандитство».
Первые полгода я расстраивался, обижался на родителей, пока не приехал в первый отпуск и понял, что я значительно старше своих одноклассников, как-то по-житейски умнее. Мне стали казаться странными их желания. Я-то уже жизни хлебнул. В училище пришлось завоёвывать право на жизнь в мужском коллективе.
После того, как закончил военное училище, стал служить на Дальнем Востоке, потом в Германии. А потом настал период, когда армия пришла в упадок. Когда меня, капитана, отправляли на пост часовым — потому что солдат не было. Тогда я понял: пришло время уходить. В итоге с должности подполковника я уволился в звании капитана и приехал в Волгоград, где жили мои родители.
Фото: из личного архива.
– А как в СМИ судьба-то занесла?
–Совершенно случайно. Мой бывший командир Раев Эдуард Анисимович был редактором «Комсомольской правды». Пришёл я к нему и говорю: «Стрелять-воевать умею, а больше ничего не умею, а работать нужно». Он: «У меня друзья в «Все для Вас» работают, им в Волжском нужен руководитель. Попробуй в газету! Какая разница, кем командовать – журналистами или солдатами!». В итоге в «ВДВ» я проработал 18 лет – от управляющего в Волжском до генерального директора одного из предприятий.
– Оглядываясь назад, ни о чём не жалеете?
– Никогда! Я стараюсь корректировать свои действия по ходу. Но если ошибаюсь, то разбираю свои ошибки. Я очень самокритичен, но и требователен тоже – как к себе, так и к коллективу. В себе часто разбираюсь, не самоедством, конечно, занимаюсь, но анализирую, что и где сделал не так. И мне никогда не стыдно извиниться, я даже могу решение поменять, если чувствую, что был не прав. Мне не стыдно отступать назад.
