Дмитрий Бессонов
Голос этого человека известен, без преувеличения, и стару и младу. Кто-то знает ЮрьБорисыча, как великолепного спортивного журналиста, кто-то — как знатока джаза, а уж у многотысячной армии волгоградских болельщиков образ его высечен ароматами… ну, ароматами, присущими массовым спортивным состязаниям. Недавно Кушнарёв открылся для нас в новой ипостаси — ведущего официальных церемоний. О том, как его занесло на эти галеры, о времени и о себе — в чрезвычайно откровенном интервью главного баритона города-героя.
«А сейчас для нашего гостя из солнечного Дилижана…»
— В России каждый человек, повзрослев, обрастает массой профессиональных праздников: от Дня водителя-дальнобойщика до Дня музыки, от Дня радио до Дня прессы. Всех не перечесть. Сколько профессиональных праздников ты накопил за отчётный период?
— А ты их практически все перечислил, за исключением водителя-дальнобойщика. И то, эта среда не чужая мне – я иногда ездил с ними, поскольку у меня среди них много хороших знакомых. Конечно, главные — праздники, связанные с миром медиа, со средствами массовой информации. В первую очередь это День радио и День спортивного журналиста.
— И тут уместным будет заметить, что микрофоном ты не всегда пользовался для того, чтобы рассказывать о новостях, комментировать матчи или объявлять об инаугурациях. Было такое, что микрофон ты использовал, как музыкант?
— Да! Если начинать с самого начала, то именно так и использовал. Я был профессиональным музыкантом. Закончил наше культпросвет училище.
— С начала так с начала. Ты закончил школу, а дальше?
— Дальше я отработал год на заводе, поступил в горхоз и там завалил экзамены. Учёба меня мало интересовала, если честно — музыка в основном меня поглотила в то время. Я занимался исключительно музыкой. Родители ничего против не имели. Я, конечно, поступил, но позже — после года работы на заводе медоборудования, который сейчас канул в лету. Я там и работал, и в художественной самодеятельности играл.
— С Владимиром Мигулей удалось поработать?
— К сожалению, нет. Но я работал с братьями Калачёвыми, царство им небесное, которые работали с ним и не только с ним. К братьям Калачёвым ходили заниматься известные и в прошлом, и сегодня музыканты и композиторы.
— На чём ты играл?
— На бас-гитаре играл и пел. Тогда у меня был не такой баритон (фраза произносится фирменным кушнарёвским манером, от которого девушки самых разных возрастных категорий и поныне теряют голову — Volganet), а тенорок вокальный.
Сразу по окончанию школы Калачёвы привлекали меня к работе в ресторанах – это были, по сути, главные концертные площадки города. Старожилы помнят: «Южный», «Грузия» и многие другие. После окончания «кулька» стал работать в ресторанах более статусных — «Волгоград», «Интурист».
— То есть, ты начал зарабатывать деньги сразу после школы и это были «караси»?
— Да, совершенно верно, «караси». Музыкальные «караси» – это денежные знаки, которые гости платят музыкантам. Кто заказывает, тот и танцует под то, что хочет. Репертуар широчайший: от отечественной музыки до иностранных хитов. Тогда всё было по-другому, всё было немножечко поживее, похулиганистей в ресторанной жизни, в музыкальной, в частности. Интересно было. А затем ввели «сухой закон» и рестораны зачахли. После этого наступило не очень приятное затишье. Пошла череда несчастных случаев, трагедий, моих личных трагедий. Ушли из жизни одни, другие, третьи. Я тяжело переживал этот период. Музыку почти что оставил, работал на элеваторе грузчиком, был в депрессии. Спасибо, друзья поддерживали в то время меня, как могли. И морально, и финансово, если совсем трудно было.
Это наша FM-биография
А потом я узнал, что проводится набор ведущих на радио «Новая волна», которое только-только открывалось. Первая студия была на Мамаевом кургане в РТПЦ, маленькая комнатушечка такая. Я раньше никогда до этого не имел отношения к разговорному жанру, но всё же пришёл, Дима Хохлов послушал…
— Ну так Хохлов же в эфир пришёл тоже из мира музыки. Получается, подставил плечо собрату?
— Да, может это нас и сблизило каким-то образом. Может быть, флюиды какие-то нас связали незримые. Одним словом, я попал на «Новую волну». Там я проработал два с половиной года, затем меня пригласили на радио «Магнат».
И там я познакомился с высокопрофессиональными людьми, которые до сих пор у меня в памяти сидят крепкой-крепкой занозой — в хорошем смысле этого слова. Я этим людям премного благодарен за то, что они мне давали, раскрывали секреты радиодела, о которых я и не подозревал, учили меня тому, что я не умел. До сих пор у меня эта признательность в сердце.
Долгое время радиостанция «Магнат» была одной из самых мощных. Мы успешным образом конкурировали с «Новой волной» и «Европой плюс» — главными на тот момент. Большая часть волгоградских звёзд радио из тех, кто сейчас работает на радиостанциях в Москве, прошли через эфиры радио «Магнат». Тут надо отметить, что «Магнат» помимо всего дал серьёзную школу работы в жанре интервью. Вилли Токарев, «Иванушки International», «Самоцветы», Николай Носков… Это лишь малая часть артистов, с которыми мне пришлось общаться, и я до сих пор несу уроки этого общения, как чашу, из которой нельзя пролить ни капельки.
— Многие слушатели преимущественно старшего поколения (ёлки-палки, Юра, нам уже глубоко за 40!!!), до сих пор вспоминают твои ночные эфиры.
— Да, у меня была ночная смена. Это было очень интересное время во всех отношениях. Это были 90-е годы, по-моему, этим всё сказано. Вот один из многих-многих случаев. Тогда руководил нашей радиостанцией Олег Бондаренко – дай Бог ему здоровья. Я работал, ещё раз повторюсь, в ночной смене. Внезапно раздаётся звонок от Владимира Дмитриевича Горюнова, легендарного руководителя «Ротора». Это было пол-одиннадцатого вечера или чуть позже, в общем, ближе к одиннадцати. «Юра, привет!» — «Привет, Владимир Дмитриевич, что такое?» — «Юра, мне нужно срочно в эфир!». Что у него там произошло, не могу сейчас припомнить, но какое-то событие, озвучить которое требовалось безотлагательно. Что-то действительно знаковое для клуба, для болельщиков. Я говорю: «Ну, уже почти одиннадцать вечера, во-первых. Наше руководство почивает, скорее всего. Я не могу так, с кондачка». Горюнов: «Юра, ну я тебя очень прошу». И это было так убедительно, что я проникся ощущением срочности — Горюнов так просто не стал бы звонить среди ночи. Я набрал Олегу Бондаренко. Олег — человек адекватный с точки зрения понимания, что происходит и чем это может аукнуться со стороны собственников, а они очень своеобразные были. Но всё же Олег разрешает полчаса прямого включения. Я связался с Владимиром Дмитриевичем, говорю, приезжайте. Он приехал, и мы поговорили. И я бы никогда не мог подумать о том, что в такое время, а это уже была почти полночь, такой шквал звонков мог обрушиться в эфир. Я не успевал задавать ему вопросы – телефон разрывался!
Далее новости спорта и прогноз погоды
— А спортивная журналистика как в твою жизнь вошла?
— Во-первых, я сам из мира спорта. Я занимался водным поло, начинал у Александра Михайловича Федотова, у нашего великого, легендарного тренера. Он мне и многим ребятам многое дал. Его ученики играли и играют в сборных страны! Александр Сергеевич Глинянов – нынешний руководитель нашего главного спортивного ведомства областного — тоже его ученик. Очень много серьёзных людей прошли школу этого совершенно замечательного, высокопрофессионального тренера, который с успехом тренирует ребят и по сей день. Спорт меня всегда держал в тонусе — и в физическом, и в информационном. Мне было интересно, что внутри этого пласта жизни происходило. Я знал правила и футбола, и гандбола, и баскетбола. И правила, и нюансы различные, связанные с ними.
Сразу после радио, а и на «Новой волне», и на «Магнате» я курировал спортивную тематику, я пришел на Муниципальное телевидение в том же амплуа. На областном телевидении в прямом эфире так же освещал спорт. Руководители всех этих медиа понимали, что к спорту я неравнодушен, я в теме, я понимаю, и давали мне возможность заниматься любимым делом.
— В настоящий момент ты являешься голосом «Ротора», голосом стадиона. Можно сказать, что ты преемник легендарного диктора…?
— Ольги Васильевны Парамоновой. Царство небесное. Мы все её помним, чтим.
— Это ответственность?
— Это ответственность, конечно.
Надо сказать, что до того, как пойти диктором на стадион, я работал на гандболе: Суперлига, Еврокубки, Лига чемпионов с «Динамо». С футболом пересекался как-то эпизодически. С «Ротором» работал, по-моему, в 95-м году — 2 или 3 матча отвёл.
Что же касается Ольги Васильевны, она работала не одно десятилетие. В клубе её знают и до сих пор помнят, чтят и любят. И после неё, конечно, сложно было войти в эту реку.
— Ветераны болельщицкого движения как тебя приняли?
— Сначала, на мой взгляд, вроде бы зарождался эмбрион неприятия меня, как диктора «Ротора», со стороны фанатов и болельщиков. Не всех, но всё же. Я очень внимательно слежу в соцсетях за комментариями болельщиков относительно матчей. И вот там одно время очень муссировалась тема «Юрий Кушнарёв после Ольги Парамоновой». В какой-то момент прозвучал нервный такой вопрос: «Кто этот диктор, что за новый мужик?». И несколько авторитетных парней из фан-движения, я им очень благодарен за это, ответили: «Это Юрий Кушнарёв. Известный спортивный тележурналист» И всё. После этого все вопросы закончились. Так что и я прижился на этом месте, и люди ко мне привыкли. Я надеюсь.
О баскетболе
— Мир волгоградских болельщиков интересен?
— Очень. В том числе и взаимной, межклубной поддержкой. На матчи гандбольного «Динамо» ходили ребята из фан-группы «Ротора». В бытность баскетбольного «Красного Октября» гандбольные и баскетбольные болельщики регулярно ходили друг к другу на матчи.
— И не только болельщики. Помнишь, руководство «Красного Октября» всячески поощряло, когда баскетболисты ходили болеть за наших девчат-гандболисток?
— Конечно! «Красный Октябрь» внёс очень яркую, позитивнейшую струю в спортивную атмосферу города. Я тогда имел прямое отношение к этому баскетбольному клубу, и это время я буду вспоминать с удовольствием. Это было удивительное взаимодействие руководства, игроков и болельщиков — полное взаимопонимание. Никогда не забуду поездку в Ростов, где наши с «Атаманом» играли. Это было великолепно! По аналогии с «Ротором» у фанатов, у которых есть смотрящий в автобусах на выездах, меня поставили смотреть за порядком в автобусе болельщиков «Красного Октября». Это нормально, так принято. Все вели себя замечательно. Мне не пришлось сделать ни единого замечания ребятам, которые ехали в этом автобусе. Там было две трети журналистов и блогеров, а остальные болельщики. Это было прекрасно.
— Скажи, пожалуйста, большой баскетбол вернётся в Волгоград?
— В данном случае это непаханое поле. Волгоградская школа баскетбола дала массу всевозможных мастеров с большой буквы, у нас есть олимпийский чемпион Балашов, царство небесное. У нас целая плеяда тренеров и игроков. Женский баскетбольный клуб «Динамо» вообще гремел в своё время на всю страну и на всю Европу, не побоюсь этого слова! Да, возвращение баскетбола было, как минимум, уместным. Я уж не говорю о том, что страстно желаемым для очень многих волгоградцев.
Вообще именно баскетбольная тема — она больная. Я считаю, что для того, чтобы эта идея воплотилась и баскетбол у нас реанимировался, нужно прежде всего какое-то волевое решение, усилие со стороны серьёзных людей какого-то определённого уровня, нашего регионального, от которых зависит всё у нас. Ведь баскетбол с исчезновением «Красного Октября» не умер. Он есть сейчас, но на юношеском уровне. И если бы команда такая появилась, это было бы просто здорово. Сейчас на «Красном Октябре» — на заводе, я имею в виду — организуется одноимённая футбольная команда. Ну почему бы не появиться баскетбольной команде у другого промышленного предприятия? Это на первых порах.
— Может быть, руководству вузов стоит намекнуть на необходимость развития баскетбола?
— Может и так, но надо же понимать, что серьёзный спорт — это в любом случае финансирование. То есть, думаю, что без решительной роли областного руководства тут никак не обойтись. Пускай это на первом этапе будет высшая лига. А дальше идти по спортивному принципу выше и выше. Но это сделать нужно, это будет привлекать огромное количество болельщиков, и в первую очередь детей.
— Потому что баскетбол — это в основном тинейджерская история?
— Конечно.
О хоккее
— А ты за хоккеем не наблюдаешь?
— Это тоже боль и совершенно непаханая целина.
— Мне кажется странным, что в таком большом городе только два крытых катка существует: на Семи ветрах «Новое поколение» и в Кировском какой-то. В Волжском ещё один. Это же неправильно.
— Если бы у нас была команда хотя бы первой лиги хоккейной — была бы другая ситуация. А с крытыми катками это проблема, действительно. Люди заливают катки на улице зимой, но это совсем другой уровень. Меня удивляет другой момент.
Есть три серьёзных вида спорта, смотрибельных вида спорта, которые собирают массу людей на трибунах: футбол, баскетбол и хоккей. И два из этих видов у нас в Волгограде по каким-то причинам вообще не востребованы.
Если другие виды спорта существуют, если мы видим, что представители других видов спорта выигрывают медали на тех или иных турнирах, то хоккей и баскетбол у нас сейчас отсутствуют. Я считаю, что баскетбол и хоккей — это культовые виды спорта. Я убежден, что если власть обратит пристальнейшее внимание на них, жизнь спортивная и жизнь бытовая изменятся в гораздо лучшую сторону.
Традиции же есть! К нам во Дворец спорта приезжала и сборная СССР, приезжали сборные Чехословакии. У нас играли «Спартак» и «ЦСКА». И битком людей на трибунах было. Люди переживали, орали и выбрасывали весь свой потенциал негативный, возможный, который мог бы перейти в обыденной жизни в контактный, агрессивный негатив — они выплёскивали на трибунах, болели. И выходили спокойные, если команды выигрывали, если проигрывали — всё равно сбрасывали массу негативных эмоций.
Спортотерапия
— Бокс в последнее время ренессанс переживает. Тренеры – подвижники, самые настоящие. Им не просто – дефицит всего, но тем не менее, наши ребята лучшие.
— Совершенно верно. Максим Бабанин сейчас на чемпионате Мира бронзу завоевал. Это большой плюс в карму этому боксёру и его тренеру. Дзюдо у нас хорошо развивается. На чемпионате Европы наш человек выиграл золотую медаль. Такое было последний раз 14 лет назад! Адамян – дзюдоист, тяжеловес. Это те виды спорта, которые держатся главным образом на энтузиазме.
Но я ещё раз говорю, что футбол, хоккей и баскетбол — я считаю, это обязательные виды спорта, которые должны существовать в каждом регионе, тем более в городе-миллионнике.
— Ты сейчас, как я понял, не только о спорте с точки зрения развития атлета, а о спорте как зрелище для болельщика.
— Конечно! Эта наша сложная жизнь, я прихожу на стадион, работаю и вижу тридцать пять тысяч болельщиков на стадионе «Волгоград Арена»! Я не удивляюсь, что «Ротор» играет дома у себя иногда хуже, чем на выезде. Потому что такая поддержка впечатляет, а порой и придавливает. Я не говорю, что это оказывает решающее воздействие на результат, но это действует очень.
И при любых раскладах мне приятно видеть на каждом матче губернатора Андрея Бочарова. И он искренне переживает за то, что происходит на поле. Он реагирует и на поражение, и на победные результаты.
— Слушай, а ты сейчас имеешь возможность с губернатором говорить?
— Ну как возможность… Моя кабинка дикторская находится на том этаже, где сидит губернатор. У него своя работа, у меня своя.
— А давай пофантазируем. Смотри: заканчивается матч, ты его блестяще провёл, «Ротор» фантастически выступил, со счётом 15:0 вынес «ЦСКА», например. Все на диком позитиве. Ты такой выходишь из кабинки и сталкиваешься с губернатором. И у тебя появляется возможность минут на десять с ним затереть. О чём ты с ним поговоришь?
— Хороший вопрос. «Андрей Иванович, — сказал бы я ему. — Такая же история, как сегодня произошла с «ЦСКА», который играет в лиге чемпионов и является одним из главных поставщиков игроков в сборную, такая же точно победная история могла быть и в баскетболе, и в хоккее. Это опять-таки олимпийские виды спорта. Может, подумаем над тем, чтобы баскетбол и хоккей каким-либо образом реанимировались у нас в Волгограде? На любом уровне. Начнём, пускай, с нуля. Тренеров у нас достаточно…» Так бы я сказал.
Да, другое дело, что Андрей Иванович скажет, что у нас не хватает средств на это всё, но я продолжу гнуть, что, наверное, какие-то выходы можно найти. Об инвестициях каких-то можно говорить.
А если без фантазий, этим кому-то надо очень серьёзно заниматься, нужно доводить, убеждать, ходить к руководству области. Я уверен, руководство прислушалось бы, если бы кто-то в должной форме донёс, что с собой несёт возрождение вот этих видов спорта. Но таких людей пока нет. А они должны найтись!
— Осталось дождаться, пока «Ротор» выиграет у «ЦСКА» 15:0.
— Я думаю, это раньше будет. Всё равно мы придём к пониманию того, что это необходимо, как минимум, для престижа региона.
Дела сердечные
— Юр, скажи мне, пожалуйста, «синька» — это зло?
— Пьянство, ты имеешь в виду?
— Да.
— Конечно. Затяжное пьянство, разумеется. Я с некоторых пор по определённым причинам не выпиваю. Раньше было такое дело, я не скрываю, выпивал, и много. Сейчас я вообще не курю, не выпиваю и чувствую себя превосходно. Голос от этого у меня выше не стал, в тенорок не перешёл из баритона.
— У тебя же инфаркт был?
— Инфаркт.
— А расскажи, как это бывает? Как накрывает инфаркт?
— Неожиданно, как… Я сроду и ждать не ждал, что со мной такое может произойти. Я, как и все другие люди, думал, что здоров как бык. А на самом деле человек создание хрупкое, как выяснилось. Ни сознания не терял, ничего – просто ни с того, ни с сего плохо себя почувствовал. А жена у меня медик, увидела, что со мной нехорошо, вызвала скорую помощь. Всё было оперативно.
— На ногах перенёс?
— Нет. Я пришёл, внука привёл из садика. Когда мне плохо стало — прилёг. В общем, лёжа всё это перенёс. Медики сработали крайне оперативно, высокопрофессионально.
В общем, ребята, для того чтобы такого не случилось, нужно, помимо того, что не пить, ещё и не курить. Но если уж выпивать, то выпивать в меру. Это исключительно моё субъективное мнение.
Церемонимейстер
— Как тебе предложение поступило вести Церемонию вступления в должность губернатора?
— Всё началось три года назад. Позвонили мне из аппарата руководителя губернатора и предложили вести парад в честь Дня Победы. А я никогда и не сталкивался. Хотя ранее я работал перед достаточно большой аудиторией, если иметь в виду радио. Но эта многотысячная аудитория — она невидимая. Это было что-то ранее неизведанное, масштабы невероятные, но я не мог отказаться. Я говорю: а давайте попробуем. Прихожу на репетицию. Всё смотрится грандиозно: трибуны, колонны, техника. Масштабно, короче говоря. Дают мне сценарий. Я ознакомился. А со мной стоял специально обученный человек и подсказывал мне, когда, что, как и в каком темпе говорить. Я начал проговаривать, репетировать для себя — ведь уровень такой, что ошибки, мягко говоря, нежелательны. Так первый прогон прошёл. Музыка, солдаты, одна «коробка» за другой идут. И я чувствую, что темп моего изложения не парадный – это, скорее, комментаторский темп. То есть, настолько всё быстро несётся. Текста достаточно, но он не укладывается в то время, за которое колонны проходят мимо трибун. Я им скороговоркой буквально всё проговорил, но ни одной ошибки не сделал. Даже сам себе удивился. Уровень концентрации был такой, что он просто не позволил мне ошибаться.
Закончили первый прогон. Я говорю им: «Это очень большой темп. Это не парад получается, это спортивное комментаторство». Они согласились, поскольку сами почувствовали. Текст немножко подредактировали, сделали его покомпактней, увеличили расстояние между «коробками» — и всё.
9 мая. Людей море, тьма, волнуюсь, конечно. Но всё как-то прошло очень хорошо, я парад отговорил. Высшей оценкой были слова коллег-телевизионщиков: «Юра, всё очень профессионально, достойно, молодец!». Причём не молодёжь оценила, а мастодонты, которые уже сто, наверное, парадов сопровождали.
Шли годы, как говорится. И буквально за неделю до начала инаугурации звонок из пресс-службы Волгоградской области. Саша Бондаренко звонит и говорит: «Юр, так и так, хотели тебя пригласить в качестве диктора на инаугурацию». Я говорю: «Ну, Саш, не знаю, если вы считаете, что я тяну на такой уровень, то почему бы и нет». Договорились, одном словом. Пришёл на репетицию. Рота Почётного караула, оркестр, служба протокола — всё по-взрослому. Я хочу сказать вот что: организация была великолепной! Это было просто здорово, на высшем уровне, чётко, понятно. И это еще раз убеждает меня в правильности моей мысли о том, что каждым делом должны заниматься профессионалы, знающие тему, живущие этой темой, глубоко чувствующие её. Это было просто здорово. И мы отработали на ура! Это было впечатляюще.
Всё, что в жизни есть у него
— А жизнь — тельняшка?
— Конечно. Чёрно-белое меняется с поразительной регулярностью.
— А что тебя на белые полосы вытягивает? Ты сам выбираешься из чёрной или это дело случая?
— Я считаю, что звёзды сходятся в большей части. Всё-таки у меня есть оптимизм. При любых раскладах я сохраняю оптимизм, веруя в то, что есть люди, которые обратят на меня внимание.
— Тебя что-то и кто-то вытягивает?
— Есть вера в людей, которые вспомнят, вытащат, заметят, что есть такой Кушнарёв. Недавно так оно и свершилось. И я этим людям благодарен, что они вспомнили обо мне, что они есть.
— Ты довольствуешься тем, что есть, или строишь какие-то планы, проекты?
— У меня буквально вчера был звонок из другого региона: «Как вы посмотрите, если мы пригласим вас сотрудничать?». Я говорю: «Ну не знаю, на постоянную основу я, наверное, всё-таки, не готов». Потому что Волгоград — это уже мой якорь, время не то и возраст не тот, чтоб из него уезжать куда-то. А как разовый вариант, говорю, почему, собственно, нет? Мне говорят: «Хорошо, мы вас услышали».
Ну, а в остальном планы простые: совершенствовать, оттачивать своё мастерство, вот и всё. Есть нюансы, над которыми надо работать. Основное мне дали люди. Большое спасибо тем временам «магнатовским» — это же всё закладывалось тогда.
— Совсем недавно где-то кто-то в соцсетях написал, что Кушнарёв вошёл в плеяду Коняхина, Арсентьева. Вот это как?
— Это невероятно важно для меня. Прибавляя сюда Шиленкова, ты назвал сейчас людей, перед которыми я преклоняюсь. Коняхин, Арсентьев, Шиленков — эти три столпа нашего дикторского цеха, перед которыми я преклоняюсь и считаю каждого из них своим учителем, хоть я и не был напрямую их учеником.
Я на них смотрел, слушал внимательно, анализировал, пытался подражать. С Владимиром Шиленковым я достаточно много общался. Я тогда был относительно молодым человеком и буквально смотрел ему в рот, каждое его слово я воспринимал с трепетом, я впитывал его мудрость с такой благодарностью. С максимально высокой степенью пиетета.
Наверное, среди нынешней молодёжи есть талантливые, есть самородки, наверное, но я не вижу замены Сергею Арсентьеву, Климу Коняхину и Владимиру Шиленкову.
Учителем я считаю и покойного Валентина Валентинова. Это диктор по стадиону московских Лужников. Мне всегда импонировала его манера говорить, я её копировал, нашёл определённые регистры, которыми пользуюсь и сейчас. А сам Валентин Валентинов не скрывал, что его учителем был мой полный тёзка по имени-отчеству Юрий Борисович Левитан.
— Что нужно читать студенту, который хочет стать журналистом?
— Да вообще советовать дело неблагодарное. Просто читайте. Хоть сказки Джанни Родари читайте, ребята. Лишь бы это было интересно и давало повод подумать.
— Ты счастливый человек?
— А знаешь – да! Я наконец-то счастлив! Я работал много над собой и сейчас я доволен результатом.
