Наталия Ермилова
Можно смело говорить, что Анна Степнова — волгоградское достояние. Человек, который дал жизнь множеству уникальных культурных проектов, который создал в России прецедент коммунального искусства, который не пасует перед трудностями… Анна Валерьевна – личность уникальная и многогранная. Кто-то говорит, что она и коня на скаку остановить может. Её ум, фантазия, интеллект, умение видеть невидное другим просто потрясают, а некоторых даже ставят в тупик. Кто же такая Анна Степнова – в нашем интервью.
Спраvка
Анна Степнова руководит музеем историй чистой воды «Фильтры» – так теперь называется бывший корпоративный музей водоканала.
О проектах музея подобно рассказала в книге «Чистой воды искусство: водоканал как источник вдохновения».
Автор народной энциклопедии «Город героев и окрестности», пьесы «Белое платье».
В спектакле «Водоканал дословно» – автор проекта, сценарист и участник.
Искусство быть молодым
Volganet.net: Уже можно вас поздравлять с победой? Какую награду получил ваш спектакль «Водоканал дословно» в рамках международной премии в сфере корпоративных коммуникаций InterComm?
Анна Степнова: Мы заняли третье место, уступив сети «Пятерочка» и «Норникелю», но обогнав, например, «РусГидро». Но награду получил не совсем спектакль. Проект, который мы подавали, больше, чем спектакль. Спектакль – это произведение искусства, вы посмотрели его в театре или, как у нас, на открытой площадке. А на соискание премии мы выдвинули проект, который назывался «Искусство быть молодым». Это те смыслы, которые заложены в спектакле, те цели, которые мы преследовали. Чтобы это стало не просто развлечением на один вечер, а оставило след в коллективе.
Проект «Искусство быть молодым» продиктован особенностями водоканала. Это бесконечно обаятельный коллектив, в котором работают люди не просто лояльные, а преданные предприятию. Но есть и проблема. В стареющем коллективе все традиции были направлены в основном на ветеранов. По сути, водоканальщики не рассчитывали на то, что на предприятие придёт молодёжь, потому всячески старались поддерживать активность старшего поколения.
– О каких традициях идёт речь?
– Например, на предприятии был совет ветеранов, но не было совета молодых специалистов.
Вторая проблема: за последние 20 лет водоканал неоднократно переживал бурные периоды реформирования. Я сама работаю здесь седьмой год с седьмым директором. Естественно, каждый руководитель приносит в коллектив что-то своё. Но когда водоканал сливают с тепловыми сетями, потом с электрическими сетями, потом разливают обратно, передают в частные руки, потом снова делают муниципальное предприятие, а потом снова передают в частные руки, накапливается усталость. Вырабатывается некий иммунитет, люди перестают ждать чего-то хорошего. Когда очередной руководитель приходит и говорит, что теперь у нас всё будет по-другому, на него смотрят с тихой грустью, не веря, что что-то реально изменится, кроме названия предприятия в трудовой книжке.
– Я правильно понимаю, ваш проект и нужен был для того, чтобы «разбудить» коллектив, вывести его из «тихой грусти»?
– Да, именно этим мы занимаемся уже несколько лет, реализуя проекты с искусством в коммуналке. Был и стрит-арт, и паблик-арт, но, чтобы поговорить об этой преданности делу, нужен был театр. И спектакль «Водоканал дословно» стал вехой на этом пути, наверное, одной из самых ярких. Мы шли к нему несколько лет. В прошлом году спектакль-воспоминание «Белое платье», который мы в Ночь музеев показали на действующих резервуарах чистой воды на Мамаевом кургане, дал нам смелость идти дальше. Во-первых, тогда мы впервые показали роль коммунальщиков в восстановлении города. Во-вторых, ключевые роли сыграли наши коллеги. Там все артисты были непрофессиональные, но одно дело, когда на сцену идет пиарщик, привычный к публичности, и другое – когда это инженер.
Документальное искусство
– Анна Валерьевна, давайте поговорим немного о «Водоканале дословно». Как пришла в голову такая смелая идея? Очень сложно, мне кажется, сделать документальный спектакль с НЕактёрами, да ещё и на тему ЖКХ.
– Да, не просто, седых волос у меня заметно прибавилось. И даже не потому, что работники водоканала не актёры, а значит, не способны выйти на сцену и что-то красиво сказать и показать. Способны, да еще как. Просто жизнь водоканала в Волгограде такова, что людям очень трудно поверить, что их истории могут быть кому-то интересны. Коммунальщиков принято не замечать. Это нормально. Вы нас видите, если что-то случается. А если мы работаем хорошо, то нас будто и нет. Но в то же время водоканал – это такая важная часть города, не замечать которую нельзя. Нельзя за счёт коллектива решать любые проблемы, не видеть, что предприятие требует развития и вложений, что за водопроводом и канализацией нужно ухаживать, в конце концов.
Мои коллеги настолько привыкли к этому пренебрежению, что первой реакцией, когда я предложила рассказать о себе, у большинства было: «Да кому это нужно!». Убедить, что действительно нужно, оказалось очень трудно. Я провела около 60 собеседований, записала три десятка интервью. В конечном итоге в спектакль вошли 20 историй.
Совместить несовместимое
– Анна Валерьевна, говорят, что вы если не единственная, то одна из немногих в России, кто может совместить две такие не очень совместимые темы – ЖКХ и искусство? Как вам это удаётся?
– Единственная или не единственная, мне сложно судить. Но могу точно сказать, что в России мы с Ольгой Жинжиковой пионеры. Искусство в коммуникациях используют очень многие компании – и нефтяные, и металлургические, крупные градообразующие предприятия любой отрасли – особенно в моногородах. Свои отношения с горожанами они строят, опираясь на искусство. В ЖКХ же это почти не используется. Хотя мировой опыт нам диктует совсем иные тенденции.
Объекты коммунального хозяйства всегда были предметом престижа и гордости для любого населённого пункта, в котором они строились. Водонапорные башни – это, безусловно, утилитарная штука, но иметь такую башню было настолько круто, что в большинстве случаев их делали очень красивыми. Здания водонапорных, водоочистных сооружений, канализационных, насосных станций, офисы водоканалов по всему миру – это прекрасные образчики архитектуры.
Волгоград в этом плане не исключение. Это известные всем здания на набережной, менее известное здание в Тракторозаводском районе. И даже территория водозабора в Латошинке оформлена как набережная курортного города. Тогда это было престижно.
Но со временем, когда коммуналку стали воспринимать как нечто само собой разумеющееся, престиж потерялся – и здания забросили. А в мире эти здания после того, как выводятся из производства, в силу своей красоты, уникальности и, простите за то, что здесь использую такое выражение, намоленности становятся прибежищем искусства. Втаких зданиях располагают музеи, картинные галереи, коворкинги, площадки для местных активистов. То есть всё, что связано со сферой человеческого духа. Собственно, нам не нужно изобретать велосипед – просто брать мировой опыт, прикладывать к этому свои смыслы, руки и тогда всё получится.
Идеи навевает действительность
– Вообще откуда берутся идеи для различных акций, перформансов? Во сне видите или окружающая действительность подталкивает? Расскажите, как происходит творческий процесс у вас.
– Во сне точно не вижу – сплю обычно, как убитая (смеётся). Так что, даже если бы мне приснилась таблица Менделеева, я бы её не запомнила. Идеи на самом деле берутся из воздуха, из окружающей среды. Я общаюсь с людьми, вижу, что они хотят, о чём они думают, мечтают. Смотрю, какие акции, перформансы, идеи демонстрируют мои коллеги в других культурных учреждениях. Всё это перемалывается, переваривается и превращается в новые идеи, новые проекты, новые затеи.
Спектакль «Водоканал дословно» оформился именно в такую форму благодаря тому, что в Воронеже на Платоновском фестивале я посмотрела спектакль «100% Воронеж» всемирно известной театральной группы Rimini Protokoll, которая как раз занимается документальными спектаклями. Они посчитали, что если миллионный город взять за 100%, вычислить, сколько мужчин, женщин, сколько детей и студентов, сколько представителей тех или иных профессий и национальностей в нём проживает, а потом сократить это количество до 100 человек, то в пропорции это и будет весь город. Таких спектаклей они уже много поставили по всему миру. Эту форму я не могла не прихватить, тем более, очень люблю статистику.
А иногда идеи идут из исследований. Я только что получила в Государственном архиве Волгоградской области сканы документов, которые хочу показать вам всем в начале ноября, когда исполнится 85 лет со дня запуска единого водопровода Сталинграда. Это потрясающе интересная и драматичная история, которую город забыл настолько, что даже даты запуска этого водопровода нигде нет. Читая документы, я понимала, что это нужно облекать в какую-то художественную форму, чтобы достучаться до эмоций горожан.
Ювелирная работа
– Про вас говорят, что вы почти любую идею можете огранить до состояния бриллианта. Сами как считаете?
– Не любую, конечно. Некоторые идеи не стоят того, чтобы их вообще огранять. Но работа с грантами, с культурными проектами научила меня очень важному навыку. Когда ты затеваешь какое-то дело, нужно сразу задать себе вопрос: «Что изменится от того, что мы это сделаем, кому от этого станет лучше, кому принесёт счастье?». Мы часто льстим себе, когда планируем какие-то затеи. Нам кажется, что мы вот сейчас брошюрочку издадим, расскажем о вреде наркомании – и искореним её полностью. Гораздо правильнее признаться, что проект, который я делаю, принесёт счастье и удовольствие 10-15 человекам, принимавшим в нём участие. Если в этом плане мы честны с собой, то раскручивать смыслы гораздо проще. Ведь именно смыслы – это то, ради чего делается любой проект. Если задавать себе вопросы долго и упорно, то в итоге можно дойти до корня проблемы. В этот момент идея и начинает сиять бриллиантом.
Можно ли это сделать с каждой идеей? Нет, конечно.
Интересные всегда впереди
– Есть ли любимое детище? Какие ваши самые знаковые достижения, на ваш взгляд?
– Интересные всегда впереди, но об одном я всё же хотела сказать. Это проект, который многое изменил и в моей жизни и, думаю, что и в жизни нашего города. Это установка скульптуры «Ангел-хранитель Волгограда» в сквере Саши Филиппова. Это не было спонтанным решением, это была осознанная, чётко спланированная акция. Мы с моими партнёрами по этому проекту – Константином Калачёвым и Алексеем Серовым – чётко понимали, что Волгограду нужно предлагать какие-то альтернативные идеи.
– Вы о том, что мы много говорим о военных подвигах?
– Именно. Мы слишком насыщаем городскую среду памятью о войне, заковывая себя в очень жёсткие рамки. Нам нужны места, в которых можно назначать свидания, в которых можно бегать, смеяться, валяться на траве, гулять с детьми и не переживать, что твои действия могут показаться кому-то кощунственными. Как это может быть, например, на Мамаевом кургане.
Нам нужна была городская скульптура, соразмерная человеку, которую можно было бы трогать руками. Мы её и сделали. Хотя я не совсем удовлетворена её внешним видом. Изначально эскиз скульптора Сергея Щербакова выглядел иначе. Но мы понимали, что к ТАКОМУ Волгоград ещё не готов, нужно было что-то, что город бы понял и принял с полувзгляда. Конечно, эта работа совсем не в художественной манере Щербакова, как и многое другое, что мы видим на улицах города. И я мечтаю когда-нибудь увидеть что-то в его собственном стиле: то, что мы видим в его мастерской, и, кстати, то, что у него охотно покупают и увозят за пределы региона. Но на тот момент это был компромисс – дать городу что-то такое, чтобы он понял, что можно и так…
Вслед за нашим ангелом пошли и другие городские скульптуры: автомобилист, кондуктор, фонарщик, пивовар на бочке… Этой осенью наконец реализовалась давняя мечта многих людей, работавших с наследием художника Лосева, – работа Щербакова на набережной так и тянет к себе, там очередь надо отстоять, чтобы сфотографироваться с ним.
– Прецедент был создан?
– Да. И в этот пролом устремились творческие идеи со всех концов нашего города, появилось понимание, что обустройство городской среды – это не только инициатива власти.
Не стыдно…
–Бывает так, что не всё удаётся, как задумывалось? Стыдно потом не бывает за свои детища?
– Стыдно не бывает, но удаётся, конечно, не всё. Например, в этом году мне не удалось получить грант на кулинарный проект. Мы с художником-постановщиком Алексеем Перловским очень удачно выиграли участие в творческой лаборатории, которую сделал благотворительный фонд Владимира Потанина вместе с институтом театра «Золотая маска».
Это было безумно интересное творческое мероприятие, на котором музеи и театры искали точки соприкосновения. Мы провели эти четыре дня в огромном творческом напряжении, многому научились, многое поняли. Но по итогам грант в 500 тысяч рублей достался не нам. Сказать, что мне из-за этого стыдно? Ну нет. Я счастлива, что в моей жизни случился Алексей Перловский и наша работа с ним над двумя проектами – «Белое платье» и «Водоканал дословно». Ну, а грант возьмём в другой раз.
Любопытство как двигатель
– Анна Валерьевна, вас многие называют «железная леди». Вы часто идёте напролом, чтобы достигнуть нужной цели?
– Мне кажется, вы не совсем правильно истолковали понятие «железная леди». Например, Алексей Викторович Васин, светлая ему память, называл меня матерью Терезой волгоградской культуры. Напролом я никогда не хожу, а, наоборот, стараюсь изо всех сил использовать дипломатию. И если вы внимательно посмотрите на мои проекты, то заметите: они все волонтёрские. У меня нет проектов, в которых бы людей насильно заставляли делать то, что они не хотят. У нас это наоборот чистая радость: «Смотрите, что мы придумали! Хотите участвовать?» – «Хотим!» И у нас всё получается, потому что добровольность – это железный принцип. Если я «железная леди» с этой точки зрения, то – да. И, наверное, это хорошо.
Хотя я догадываюсь, откуда к вам это пришло – некоторые такое обо мне говорят: мол, устала – не устала, всё равно встала и пошла. Знаете, я очень ленивая, и, если у меня есть возможность не вставать с дивана, я вставать не буду. Но у меня есть второе качество, которое мою лень уравновешивает, – это моё любопытство. Например, мне не хочется утром вылезать из постели, я открываю один глаз и начинаю думать: а что у меня сегодня нового будет в жизни? Новая встреча, новая идея… Годится новое платье или просто что-то другое на завтрак вместо ежедневной каши.
Я, кстати, очень многих своих друзей подсадила на эту игру. Мы все любим в конце года подводить итоги, да? Я ещё, работая в редакции газеты «Деловое Поволжье», однажды на новогодних посиделках предложила всем по очереди рассказать друг другу, что в этом году с нами случилось впервые. Коллектив зашумел, сказав, что это игра для детей, а людям в возрасте 60+ и сказать уже нечего. Но в ходе дискуссии выяснилось, что и после 60-ти есть что сказать. Сейчас у меня и папа в эту игру играет, а ему 80 исполнилось. И я знаю, что в течение года многие из тех, кого я на эту игру «подсадила», уже подбирают моменты, которые включат в новогодний отчёт.
То, что случилось с нами впервые, даёт силы жить, некий драйв, поднимает тонус. И если со стороны это выглядит как железный характер… Ну что же – пусть так и будет.
«Интересно, что она ещё выкинет?»
– Анна Валерьевна, вот не хотела вас обидеть «железным» термином. Просто вспомнила акцию на набережной «Три колодца», когда Степновой понадобилась розетка для печати люков на футболках. В итоге эта розетка у вас появилась. То есть, благодаря своей воле и настойчивости вы смогли воплотить, по сути, не очень воплотимое.
– Для печати на футболках действительно был нужен утюг. Но людей далеко заводит их любопытство. Они смотрят на меня и думают: «Господи, что она ещё выкинет?» (смеётся). Видимо, для того, чтобы посмотреть, что я ещё выкину, они подрываются вместе со мной и ввязываются в авантюры вроде этой.
Так бывает не во всём. Например, получить здание водокачки под музей нам так и не удалось.
– Это ваша боль?
– Мне безумно жаль, что Волгоград не хочет идти в ногу с мировыми трендами и отдать водокачку горожанам для того, чтобы они сами сделали себе так красиво, как они сами хотят. Но я успокаиваю себя: в России нужно жить долго. Один из самых известных музейных проектировщиков нашей страны Алексей Лебедев сказал мне, что одну его музейную концепцию реализовали лишь спустя 20 лет. У нас 20 лет ещё не прошло, потому не будем терять надежду.
Прямота облегчает жизнь
– Мне кажется или одни из ваших главных качеств – прямота и настойчивость?
– Да, я уверена, что людям нужно говорить откровенно, чего мы хотим или не хотим. В 2005 году я проходила стажировку по связям с общественностью в Америке. И нас на самом начальном этапе предупредили, что русская манера отвечать на вопросы «да нет, наверное» в Америке не канает. То есть, если вас спрашивают, хотите ли вы есть, вы отвечаете – либо хочу, либо нет. Не ждите, что вам предложат три раза, и вы на третий раз согласитесь. Никто за вами с уговорами ходить не будет.
И вот это так упрощает жизнь! Недавно я увидела ещё одну формулировку, которая мне очень понравилась: «Ваши «да» и «нет» для спрашивающего весят одинаково».
Например, я предлагаю подвезти вас до вокзала, а вы начинаете думать: «Это неудобно, она, наверное, из вежливости». Но это же я вам предложила, значит, мне удобно. Поэтому отвечайте так, как нужно вам. Если мне что-то не подходит, то я вам так прямо и скажу.
Прямота, честность экономит кучу сил и времени. Мне гораздо удобнее, когда мне честно говорят «нет», чем увиливают от ответа из боязни обидеть отказом.
А настойчивость сформировалась ещё в журналистике. Когда ты берёшь интервью, и тебе не отвечают на прямо поставленный вопрос, его нужно повторять несколько раз, чтобы в итоге получить ответ. Повторять спокойно, с ровной интонацией. И тогда ты сможешь выполнить задачу, которая перед тобой стоит. Так что напролом я не хочу, а вот измором взять могу!
О врагах и друзьях
– Вы обычно не афишируете личную жизнь. Она не для широкого круга людей? Если не секрет, расскажите, чем дышит Анна Степнова дома?
– Личная жизнь на то и личная. Все, кому это интересно, знают, что я вдова. Журналисты старшего поколения, возможно, помнят моего мужа. А рассказывать о сегодняшних увлечениях не готова. Для этого, как минимум, нужно согласие другого человека.
– Если смотреть на вашу страницу в Фейсбук, заметно, что у вас много друзей. А врагов, недоброжелателей или завистников много?
– Ну, в Фейсбуке у меня много «френдов». Людей, которых я считаю настоящими друзьями, к кому я могу обратиться за помощью, за советом, с кем можно разделить радость, у меня не так уж и много. Но здесь есть обнадёживающий момент. Многие говорят, что с возрастом друзья не заводятся. Заводятся ещё как! Самых лучших друзей и подруг я обрела в последние годы своей жизни. Совершенно дивную компанию мне подарил проект «Белое платье», я нашла единомышленниц. И вот это такие подруги, за которых я благодарю судьбу.
Что касается врагов. Самое главное, нет людей, о которых я бы могла сказать: «Я вам враг». У меня врагов нет. А если кто-то считает меня своим врагом, простите, это его трудности. Сочувствую, но помочь ничем не могу.
Чтобы не сглазить
– Есть какие-то планы (грандиозные и не очень)? Может быть, есть новые задумки, которая в очередной раз встряхнут Волгоград?
– Сил меньше, чем планов. Потому я всё время ищу людей, партнёров, с которыми можно было бы делать такие проекты, причём иногда два или три одновременно. Фантазия у меня богатая, идей много. Но, пожалуй, пока я не готова о них рассказывать. Наверное, водоканал приучает к суевериям. У нас, например, не принято говорить: «Мы вам дадим воду к такому-то времени». Если мы называем точное время, то это всегда с запасом на полсуток. Мы привыкли: если похвастаешься, что сделаешь что-то быстро, всё пойдёт наперекосяк. Потому я не хочу слишком заранее рассказывать.
Пока скажу только одно. Мы с коллегами сейчас начали репетировать маленький спектакль, в котором расскажем драматичную историю строительства водопровода на севере нашего города. В какой форме, где и когда мы покажем это горожанам, я пока не скажу, боюсь спугнуть, уж очень идея необычная.
Волгограду не хватает любви
– Анна Валерьевна, вы очень активно участвуете в жизни нашего города, иногда сами создаёте её. Чего Волгограду, на ваш взгляд, не хватает? Почему столько людей не любят тот город, в котором живут?
– Я над этим вопросом размышляю уже достаточно давно. Первое, что приходит на ум: Волгограду не хватает любви. Но это, пожалуй, слишком простая формулировка, хотя она как раз привлекательна своей простотой. Понимаете, когда мы что-то делаем без любви, это всегда заметно. Люди, которые плохо укладывают асфальт во дворе или плохо ремонтируют дороги, криво красят фасады, не любят то, что они делают.
Но любовь – это слишком широкое и абстрактное понятие. Как заставить человека себя полюбить? Да никак! Мы можем сподвигнуть себя к тому, чтобы больше любить свой город одним-единственным способом. Чем больше ты для него делаешь, тем он тебе дороже. Чем больше вкладываешь, тем больше любишь. Родители всегда больше любят детей, чем дети родителей. Это естественно, потому что таков закон жизни.
– И всё же, если посмотреть на проблему в более узком плане?
– Мне кажется, главная ценность Волгограда немножко мешает ему жить. Главная ценность в нашем городе – это подвиг. У этой ценности есть оборотная сторона. Мы живём так, будто у нас завтра война, как будто завтрашнего дня у нас не будет. А он будет – куда он денется. Но мы, тем не менее, строим что-то одноразовое, принимаем какие-то одноразовые сиюминутные решения и не думаем о том, как это отзовётся через 10 или 20 лет. Но завтра – не война, завтра – жизнь. И к ней нужно готовиться.
Хватит, в конце концов, брать взаймы у своих детей природу, городскую среду. Наши предки, наши родители, наши деды, которые построили прекрасный город на руинах, не думали, что мы будем к нему относиться как к чему-то сиюминутному. Они верили, что мы будем здесь счастливы.
Но, к сожалению, тема подвига, который совершают с оружием в руках, вытеснила из нашего сознания всё то, что имеет отношение к подвигу созидательному.
Я много разговариваю со своими гостями, друзьями, коллегами, экскурсантами, студентами, школьниками о подвигах, которые совершают коммунальщики. Приведу только один факт. Почти все водопроводы мира используют соединения хлора в качестве основного средства дезинфекции. Это чрезвычайно опасное вещество, требующее особых условий хранения и обращения. Но ни в одном городе страны во время войны не было ни единого случая отравления людей хлором в результате его утечки с хранилищ на водопроводе. Коммунальщики очень чётко осознавали свою ответственность и принимали такие меры, что даже в разбомбленном Сталинграде никаких утечек хлора не было. Но кто-нибудь об этом задумывался? Нет!
И когда я об этом говорю опытным коммунальщикам, директорам водоканалов, у многих слёзы на глаза наворачиваются. Они никогда об этом не задумывались. Потому что привычки к рефлексии нет. А у меня есть, я всё время думаю, анализирую, сравниваю, читаю книги по философии, пытаюсь понять сущность человеческой природы, устройство мира. Это очень помогает в работе с искусством, с людьми. Все, что я делаю, как раз направлено на то, чтобы показать людям другие ценности. Ценности мирные, созидательные, уютные…
Ну а если я это делаю железной рукой, как вам кажется, будем надеяться, что у меня это получится!
