Наталия Ермилова
Коронавирус, падение цен на нефть, стремительный рост доллара и евро по отношению к рублю… США объявили о закрытии границ, Европа в панике из-за эпидемии. В сетях, телеграм-каналах, новостях истерия, причём разобраться, где фейк, а где реальность, практически невозможно. Краски сгущены настолько, что, кажется, впереди нет никакого просвета и думать позитивно в такой ситуации едва ли не преступно.
Но мы попробовали. За экономическим диагнозом, точнее коронаэкономическим корреспонденты Volganet.net обратились к человеку, известному не только своим умом и умением анализировать, но и способностью трезво оценивать ситуацию и не поддаваться эмоциям. Своим видением ситуации и прогнозами с нами поделился, заместитель генерального директора компании Финансовый брокер «Август», кандидат экономических наук, доцент ВолГУ Карэн Туманянц.
Volganet.net: Карэн, вы – наша последняя надежда! Новости как сводки с фронта, читать и слушать жутковато. Рейтинговое агентство АКРА сообщило, что в России велика вероятность финансового кризиса. Не хочется лишних букв, понятных только узким специалистам, но индекс ACRA FSI 10 марта вырос до отметки 3,1 пункта при пороговом уровне в 2,5 пункта.
Карэн Туманяц: Понятно, что времена сейчас непростые, и ожидания по 2020 году были хоть и не эйфорическими, но достаточно позитивными. И то, что происходит в последние дни, несколько меняет всю картину.
– Так что всё-таки – кризис?
– В нашей стране мы переживали гораздо более серьёзные, я бы даже сказал, драматические события. Нужно понимать, что мы живём в рыночной экономике, в которой иногда случаются такие не очень приятные вещи.
Но всё же не стоит говорить о кризисе. В своём обзоре агентство АКРА подчеркнуло, что индикатор указывает на повышение вероятности возникновения финансового кризиса. И в отчёте нет таких слов, что кризис обязательно должен случиться. Даже если исходить из того, что мы видим сейчас: нефть – 33 доллара за баррель, доллар 74 к рублю, то не думаю, что такой расклад может привести к массовому разорению банковского сектора. Конечно, это не значит, что не будет отзыва лицензий со стороны Центробанка. Но это та работа, которую ЦБ планомерно проводит все последние годы. Более того, он говорит, что массовая «зачистка» уже завершилась. Так что в массовом порядке и уж тем более по рыночным причинам отзыва лицензий у банков происходить не будет. Я таких предпосылок не вижу.
Про инфляцию и бюджет
– Что будет с госбюджетом, ведь при таком раскладе он в любом случае просядет?
– Конечно, ему будет сложнее, чем прогнозировалось изначально, но в своё время, когда были хорошие цены на нефть, делались запасы. Потому есть некие заначки, которые сейчас начнут использоваться. Бесспорно, бюджетная устойчивость несколько снизится, но таких сценариев, как неисполнение государственных обязательств, я не вижу. По крайней мере, ближайшие год-два.
– Многие люди в связи с нынешней ситуации крайне опасаются роста цен и серьёзного скачка инфляции.
– Наверное, цены немного подрастут. Темп роста цен будет несколько выше, чем ожидалось. Но, опять же, я не думаю, что рост будет выше 5-6% в год.
– Тем не менее, сейчас уже начинается волна, когда люди скупают технику, опасаясь серьёзного удорожания…
– Давайте вспомним 2014 год, когда произошёл резкий скачок доллара. Люди начали сметать кто телефоны, кто микроволновки (смеётся). Я не знаю, что они потом с этим всем делали, так как трагического повышения цен не случилось. Рынок сейчас конкурентный, потому цены зависят не только от доллара.
Конечно, на какие-то виды товара они будут повышаться. Так что, если вы планировали покупку телевизора, то лучше это делать сейчас. Но покупать впрок совершенно глупо и бессмысленно.
Ещё раз повторю: Россия переживала и не такие страшные времена. Мы жили при инфляции и 10, и 15 процентов годовых, не могу сказать, что хорошие были времена, но, тем не менее, выжили же. И если сейчас с нынешних 2-3% инфляции мы уйдём в 5-6% – неприятно, но не катастрофа.
Про нефть и вирус
– Карэн, вы уже вспомнили не самое приятное прошлое, страна проходила период падения цены на нефтю. Как считаете, когда уровень цен на нефть может восстановиться до последних – приемлемых – показателей?
– Мы год держались на уровне 60 долларов за баррель, потом в январе-феврале на ожиданиях коронавируса нефть мягко и плавно сползла в район 49-52. А 9 марта, когда мы все отдыхали, на развале сделки OPEC она обвалилась до уровня 33-х долларов за баррель.
К сожалению, в условиях рынка никто не может гарантировать, что нефть вернётся на уровень 50 или, тем более, 60 долларов за баррель. Здесь уже нужно быть не столько экономистом, сколько врачом.
– Ну так я в начале нашего разговора и просила у вас диагноз!
– Я не по медицинской части, но с точки зрения здравого смысла могу поставить диагноз.
– Давайте коронаэкономический диагноз поставим!
– Давайте попытаемся (смеётся). Всё началось с эпидемии, которую сейчас уже официально признали мировой. Сложилась нетривиальная для современного человечества ситуация (не будем вспоминать чуму и испанку): идёт массовое заражение людей, вакцины от болезни нет, хотя китайцы говорят о том, что пик у них пройден, но в Европе и Америке всё только начинается.
Вся эта ситуация и сказывается на экономическом росте и спросе на нефть. Возвращаясь к вопросу, когда вернутся цены на нефть, первое условие – обуздание эпидемии. Когда появится вакцина или государства хотя бы смогут оперативно выявлять и локализовать очаги болезни, не допуская дальнейшего её распространения, рынки взбодрятся, начнёт восстанавливаться экономическая активность и, соответственно, спрос на нефть.
Второй момент связан с предложением. Саудиты уже заявили, что в связи с провалом переговоров об ограничении объёмов добычи каждый будет сам за себя. Соответственно, может появиться избыток предложения. Но здесь также нужно понимать, что у процесса добычи нефти есть естественные производственные ограничения. Нельзя одномоментно увеличить добычу нефти, скажем, в 2-3 раза. В то же время, при падении мировых цен на нефть американская добыча сланцевой нефти становится менее выгодной, и, скорее всего, США, будут сворачивать часть производств. И комбинация этих факторов может способствовать росту цен на нефть. Но где сложится этот новый баланс и на каком уровне он будет – 40, 50 или 60 долларов за баррель, пока судить сложно и этого никто в данный момент не сможет предсказать.
– А более пессимистичные сценарии возможны?
– Хочется оставаться на позитиве, но не исключено, что цены могут рухнуть куда-нибудь на уровень 20 долларов за баррель. Но он возможен в том случае, если, во-первых, быстро не удастся справиться с эпидемией, а, во-вторых, американские добытчики смогут добиться удешевления себестоимости добычи сланцевой нефти и сворачивания их производств не произойдёт.
Но я надеюсь, что «заход на 20» в случае чего долго не продлится! Сходим и вернёмся!
Про бензин
– Вопрос, который волнует простых волгоградцев и россиян. Объясните парадокс: цены на нефть падают, а цены на бензин на внутреннем рынке растут.
– Ничего парадоксального в этом нет!
– Для дяди Вани, который смотрит телевизор и ездит заправлять свою «шестёрку», есть!
– Дядя Ваня, конечно, прав. Действительно, внутренние цены на нефть зависят от мировой цены, но есть второй, более важный фактор: они зависят от курса рубля по отношению к доллару.
Представьте положение российской нефтяной компании: она может продать нефть внутри страны, а может – за границу. Допустим, цены на нефть в долларах упали, но при этом курс доллара к рублю вырос. Это означает, что в долларах компания получит сумму меньше, а при конвертации в рубли по новому валютному курсу либо столько же, либо даже больше.
И вот ответ для дяди Вани: если бы цена на нефть упала, но при этом курс рубля к доллару не изменился бы, тогда мы вправе были бы ожидать, что цены на бензин могли снизиться. Но в России эти два явления находятся в противофазе, поэтому того снижения, которого мы ждём, глядя на падение цены на нефть, не происходит. Более того, здесь вопрос стоит по-другому: при значительном увеличении доллара к рублю цена на бензин может даже вырасти. Логика нефтяных компаний такова: если вы хотите, чтобы я внутри страны что-то продавал и получал привычную мне прибыль, цены на бензин должны быть такими же либо даже выше.
Есть ещё и третий фактор, о котором мы ещё не говорили – это налоги. Всем кажется, что нефтянка – это такой Клондайк, но, на самом деле, они платят очень большие налоги. От той цены, которую мы платим на АЗС, в лучшем случае лишь половина суммы достаётся добытчикам и переработчикам нефти. И даже при падении цены на нефть на мировом рынке налоги не снижаются, более того, при падении цен – даже несколько повышаются, так как нефтяники не получают того возмещения из бюджета, как раньше.
Потому, увы и к сожалению, падение цен на нефть на внутренний рынок никак не влияет.
Про налоги
– Как раз про налоги хотела поговорить. В стоимость бензина уже заложены акцизы, далее владельцы авто платят транспортный налог, а перевозчики с недавнего времени налог в системе «Платон». Получается, что фактически за одно и то же мы платим трижды. Это правильная система?
– (Смеётся!)
– Диагноз, пожалуйста!
– Правильной или неправильной налоговой системы не бывает в принципе. Вы, конечно, спрашиваете логичные вещи, но подтекст такой: не слишком ли много мы платим налогов? Нужно понимать, что в экономике все вещи взаимосвязаны друг с другом. Государство, получая налоги, не сидит на этих деньгах. Если говорить о «Платоне», логика государства такая…
– Нужно дать заработать близлежащему кругу?
– Я сейчас не буду развивать тему, почему определённые структуры стали операторами этой системы (смеётся), но логика государства мне понятна. Нужно поддерживать дороги в хорошем состоянии, что требует больших расходов. Откуда должны браться эти деньги? Ответ просто: должен платить тот, кто пользуется этими дорогами. Большегрузы платят за содержание федеральных дорог, а простые автомобилисты – городских и сельских.
А на ваш вопрос: не много ли мы платим, скажу так: каждому человеку всегда кажется, что он платит слишком много. Действительно была такая идея отменить транспортный налог, коль скоро мы платим акцизы, и она вполне здравая. Но тогда мы должны понимать, что суммы, которые попадают в бюджет, уменьшатся. Нас и сейчас не совсем устраивает качество дорог, но, заплатив меньше, мы никогда не получим больше. Можно, конечно, говорить об открытости тендеров, завышении стоимости… Одно другого не отменяет! Мы можем улучшать эффективность госзакупок, следить за расходованием средств, но нам всё равно нужны деньги, чтобы содержать дороги в нормальном состоянии.
Мне очень понравился в этом плане опыт Америки. Там через каждые 20-30 километров трасс стоят огромные баннеры с надписью: «Ваши налоги работают!». Они чётко показывают людям, которые платят большие налоги, что благодаря этому они имеют хорошие дороги.
Я надеюсь, что вместе с тем, как качество дорог в России будет улучшаться, вопросов, куда идут наши деньги, будет меньше!
Нефтяная игра
– И снова о нефти. Несмотря на то, что после введения санкций было очень много разговоров о том, что России пора «соскочить с нефтяной иглы», наша экономика по-прежнему завязана на нефтедолларе. На ваш взгляд, мы начали попытки уйти от опасной экономической модели?
– Движения происходят! Это я снова про позитив (смеётся). Я не из той категории людей, которые кричат, что всё плохо. Определённые позитивные подвижки в российской экономике происходят.
– Ну давайте крупными мазками нарисуем картину!
– Мы помним, что ещё в 90-е годы мы закупали пшеницу за границей. Сейчас это кажется абсурдным! Даже Советский Союз стал импортёром зерна в 60-х годах (!). На данный момент мы не импортируем пшеницу вообще, более того, Россия является одним из крупнейших экспортёров. Мы не импортируем свинину и курятину, мы закрыли внутренние потребности по этим двум позициям полностью, и крупные компании начинают осторожные попытки выхода на внешние рынки – в Китай, в страны Азии. То есть, из импортёра мы превратились в экспортёра.
Пока большая сложность с говядиной и бараниной, поскольку производственный цикл более длительный, есть проблемы с молоком…
И когда мы говорим «слезть с нефтяной иглы», нужно понимать, что это не произойдёт в один день, для этого нужно время. Я, конечно, согласен, что наша экономика по-прежнему завязана на нефтедолларе, но это, в принципе, не катастрофа. Понятно, что любая экономика выигрывает, если у неё есть широкий круг товаров, которые она может продавать на мировом рынке. И мы бы спокойнее переживали падение цен на нефть, если бы понимали, что нам приносят доходы и другие отрасли.
– Вы сказали, что это одномоментно не произойдёт, но произойдёт ли вообще?
– Я надеюсь, хотя процесс происходит слишком медленно. И в этой связи у нас могут быть претензии к государству, но у меня, в отличие от большинства, претензии к государству не в том, что его слишком мало в нашей жизни. На мой взгляд, если бы государство меньше вмешивалось в экономику, меньше бы регулировало, этот процесс пошёл бы значительно быстрее.
Зарегулированные
– Карэн, буквально предвосхитили следующий вопрос о зарегулированности бизнеса…
– Знаете, жизнь устроена сложно. Простых ответов не существует. Насчёт зарегулированности… очень сложно найти золотую середину. Своим студентам я предлагаю простую игру: мысленно представить, что было бы, если бы не было вообще никакого регулирования. Представьте, что в России враз исчезли ГОСТы, СНИПы, контролёры, законы о защите прав потребителей…Хорошо будет жить в такой экономике? Боюсь, вряд ли, ведь потребитель окажется в ситуации, когда ему некуда будет пожаловаться, и он будет совершенно не защищён.
Как бы там ни было, но современному обществу необходимы государственные регуляторы, но нужны и оптимальные границы регулирования.
Смотрите, существуют индикаторы, определяющие лёгкость видения бизнеса, включающие в себя различные измерения – количество дней на получение лицензии, количество лицензий и так далее. Чем выше такой индикатор, тем хуже развивается экономика. Например, в странах Азии или Африки государство слишком регулирует все процессы, поэтому бизнес там не развивается. В Европе регулирование низкое, и бизнесу дышится легко. Россия, увы, находится ближе к африканским, чем европейским странам.
– Но как найти золотую середину?
– В демократических странах, где есть демократические выборы, её уже давно нашли. Действия чиновников регулируют политики, которых избрал народ и которые отвечают перед своими избирателями. Чиновники склонны к саморазмножению и раздуванию собственной важности. Любой чиновник устроен таким образом, что пытается взять себе как можно больше полномочий. И вот тут чиновника должен остановить политик.
В России же эта система не работает. Потому что у нас нет политической конкуренции, партии и сами избранники не чувствуют ответственности перед избирателями. Поэтому чиновники что хотят, то и делают, а сами политики становятся частью чиновничьего аппарата, а не его тормозом.
Ещё хуже ситуация, когда государство ударяется в бизнес. У нас госкорпорации плодятся постоянно, при этом, как правило, чиновники – самые неэффективные собственники. Я не говорю, что госсобственность должна равняться нулю, но чем меньше её будет, тем лучше для экономики. Та же самая пресловутая нефтяная игла, о которой мы с вами говорили… Я думаю, мы бы сползли с неё быстрее, если бы государство не пыталось контролировать всё и вся через собственность.
И ещё один важный механизм, который работает во всех развитых странах – это СМИ. Именно они показывают обществу то, что недоглядел политик, не выполнил чиновник. Не случайно средства массовой информации называют четвёртой властью. Журналисты становятся той независимой силой, которая от лица общества вскрывает такие факты.
В России независимых СМИ почти нет, само государство приложило к этому немалые усилия.
– Ну почему же – есть Volganet.net!
– (Смеётся!). Я в целом говорю. Но если серьёзно, то вопрос с зарегулированностью так и будет стоять, пока мы не починим политическую надстройку. Иначе, к сожалению, мы продолжим скатываться к африканскому сценарию.
Почему волгоградскому бизнесу плохо
– А давайте теперь поставим диагноз волгоградской действительности. Ситуация тревожная: статистика говорит, что число частных компаний уменьшается, бизнес закрывается…Это из-за чего? Из-за мегазарегулированности?
– Давайте снова начнём с позитива! Нельзя сказать, что ничего не меняется. В бизнесе я давно, поэтому (как бы не ругали налоговую) помню, что такое была сдача отчёта в 90-х и даже 2000-х годах. Тогда и сейчас – это небо и земля.
А что такого с Волгоградской областью, для меня загадка. Я занимаюсь, в том числе, и наукой, потому не очень верю в какие-то субъективные вещи. Дескать, всё зависит от того, хороший или плохой губернатор.
Не верю я и тому, что наша налоговая служба как-то особенно прессингует бизнесменов – это федеральная структура, работающая по единым правилам. Скорее всего, проблемы у нас чисто технические. Поднадзорных предприятий меньше, чем в других регионах, потому внимание к ним более пристальное.
– Но реальность такова, что бизнес всё же закрывается!
– Думаю, проблема в том, что в регионе существует дефицит взаимопонимания между чиновниками и предпринимателями. Ни одна, ни другая стороны друг друга не слышат, не происходит диалога. На просьбы к чиновникам изменить какие-то документы они стоят как зацементированные, как будто их позиция: не сдать ни пяди родной земли!
И, к сожалению, это как раз идёт от первого лица региона. Губернатор, на мой взгляд, человек довольно авторитарный. От него на самом деле не так много зависит, как нам кажется, но с другим его отношением можно было бы сделать намного больше. И остальные чиновники в своём поведении ориентируются именно на такую модель ведения дел.
Об экологии
– Карэн, сейчас много говорится об экологии, и это понятно: экологические проблемы стоят в полный рост. Но решение экологически проблем накладывает дополнительные, иногда неподъёмные для бизнеса (особенно малого) обязательства. Но если государство не будет этого делать, то через 100 лет….
–… будем жить на свалке!
– Совершенно верно! И в этой связи вопрос: как сделать так, чтобы экология не страдала, а экономика росла?
–Я уж точно не специалист по экологии и защите окружающей среды. Здесь, наверное, стоит вернуться к общим принципам, о которых мы с вами говорили. У меня нет готовых рецептов, но должна быть золотая грань. Мы должны где-то работать и получать деньги, но производства не должны ставить под вопрос существование людей в принципе. Где эта грань? Я, кроме механизмов согласования и обсуждения, ничего другого предложить не могу. За один стол должны садиться бизнесмены, чиновники, экологи и вырабатывать совместные решения. То есть – диалог и компромисс! А с этим в России, увы, пока очень большие проблемы. Многие живут по принципу: есть моё мнение и неправильное.
Про финансовую грамотность
– Вы эксперт со стажем, вы учите студентов, помогаете зарабатывать людям. Как, на ваш взгляд, обстоит дело с финансовой грамотностью у населения?
– Увы, общая ситуация не самая хорошая, и финансовая грамотность довольно низкая. Есть, конечно, продвинутые люди, хорошо разбирающиеся в финансовых вопросах, то есть, и тут есть позитивные сдвиги. НО! Люди лучше понимают, что к чему, не потому, что они изучали этот вопрос или прошли какую-то учебную программу…
– А потому, что сами столкнулись с проблемой?
– В точку! Это очень эффективный инструмент повышения финансовой грамотности, но подчас очень болезненный и дорогостоящий для человека.
Может быть, я начну сейчас философствовать, но глубинная проблема финансовой безграмотности российского населения заключается в некой идее или мысли, что где-то есть «халява». И это в нашем менталитете! Почитайте русские сказки: поймал щуку, она тебе по щучьему веленью всё сделала (смеётся!).
Наложило отпечаток и то, что мы долгое время жили вне рыночной экономики. Ну и, конечно же, отсутствие привычки читать документы, которые мы подписываем в банках или микрофинансовых организациях. Зачем напрягаться, если девушка-консультант сказала? А потом начинаются проблемы, когда выясняются, что условия кредитов совсем не те.
– Как избежать ошибок?
– Во-первых, раз и навсегда уяснить, что бесплатный сыр только в мышеловке. Банки никогда не обманут себя и за красивые глаза денег не дадут.
Во-вторых, обзавестись полезной привычкой вникать в детали, читать то, что написано мелким шрифтом, и внимательно изучать все договоры и финансовые продукты.
– А игра на бирже?
– Честно сказать, я сейчас с интересом жду, что будет. В прошлом году был настоящий пик продаж на инвестиционном рынке. Банковские ставки падали, и люди заводили деньги на брокерские счета. Но у меня ощущение, что многие делали это не осознанно, а потому что кто-то сказал: «Там хорошо!». Сейчас рынки падают, и если с рынка ценных бумаг не начнётся массовый исход, значит, финансовая грамотность населения всё же повысилась.
– Карэн, а дадите простым людям несколько грамотных финансовых советов?
– Думаю, я многих разочарую, поскольку у меня нет уникальных рецептов. Могу сказать только следующее: не паникуйте и анализируйте ситуацию!
